Сканы стр. 1 2 3

Двенадцать спутников

И. АГРАНОВСКИЙ
Фото О. КНОРРИНГА.

Нам предстояло проехать на автомашине около четырех тысяч километров. Трасса проходила по территории пяти республик. Но не было с нами спутника, для которого поля, города, деревни, что будут мелькать мимо, — открытая книга. Попытались достать путеводитель. В библиотеках предложили «Дорожную книгу» под редакцией профессора Семенова-Тяньшаньского, издания… 1905 года.

Тогда мы решили брать с собой тех, кто, стоя на дорогах и подняв над головой руку, просится в машину. И теперь мы очень довольны этим решением. Наши спутники обладали более свежими сведениями, чем «Дорожная книга»… Но еще интереснее их рассказы о себе. Узнаются судьбы людей, раскрывается мирная жизнь страны, занятой созидательным трудом.

Первую спутницу берем при выезде из Можайска, она сигналит, подняв затейливый резной посошок.

Дробным, певучим говорком принимается она рассказывать о себе. Зовут ее Верой Мартыновной Гороховой. Восьмой десяток пошел. В Можайск ездила в райсобес по делам пенсионным… Ехать ей далеко ль?

— Как довезете до памятника фельдмаршалу Кутузову, так и слезу.

Вот и памятник — бледно-розовый гранитный обелиск, увенчанный орлом.

— Тут как раз и правление колхоза нашего «Бородино», — говорит Вера Мартыновна,— Видите, какой домик-то ладный, а на домике шест эвон какой — сажен десять. Телевизор.

Рядом с обелиском — надгробный камень. Просим объяснения у спутницы. Она заводит нараспев:

— В зиму это было, когда Гитлер от Москвы побежал. Убило тут трех наших: Алехина, Соснина и Кадцина. Грех таких людей забывать — я и помню. Тут поспрошай жителей — многое расскажут. Места-то наши какие — Бородино! Дед мой Гаврила Мартынович Жуков про Кутузова рассказывал. Видал он фельдмаршала. В нашем Беззубове атамана Платова да генерала Уварова части стояли. Дед тоже ратником был. Да и сама я мало ли видела! С Гитлером на Бородине бои тоже были немалые. У моей сестры тогда маршал Жуков стоял.

— В то утро, когда мы выехали из Минска, по шоссе шло много учеников. Мы подвезли нескольких школьников и учителей, которых здесь зовут хорошим словом «наставники». Вот снимок самых младших наших спутников. Они так счастливы, что даже не улыбаются вопросу: «Вы, ребята, ученики или, часом, наставники?» — а пресерьезно отвечают: «Не, мы ученики». Свои «анкетные данные» они сами записывают в наш блокнот: «Кульбiцкi Вiктар. Мудры Толя. Деревня Красавщина. Клебановская школа». Толя приписывает еще: «У нас ни адной двойки». Ставит точку, но, видимо, вспомнив поучения наставников, добавляет; «Спасiба».

За Молодечно к нам просится дед. стоящий на дороге, с кружком толстой проволоки. Он любитель поговорить. Мы выслушиваем историю, в которой перемешиваются русские, польские и белорусские слова:

— Зовут меня пан Антоний Томашевич Видута. Какой я пан, коли на мне такой жупан? Это я и слову. — у нас прежде, в панской Польше, всех панами звали. Я-то батраком был, лупцевали меня, а паном величали. Теперь же я и взаправду пан. Табун лошадей маю, что твой помещик. Роблю я старшим конюхом колхоза в селе Каменный лог. Вот цю проволоку на дороге поднял, згодится на конном дворе. Однако ездил я в Ошмяны по фамильному делу. Надо вам сказать, панове, что мне хоть и седьмой десяток пошел, а я молодожен. Долго вдовцом ходил, а потом на ум пришло: и чего я бобылем живу? Силы маю, гроши маю — больше четырехсот трудодней за год заробляю, — чем не жених? Вот и сыграл свадьбу. Ну, а сын мой меньшой, как оженился я, решил от семьи отделиться. Значит, ему хозяйство свое надо ставить, раздел оформлять. А как то творить — не знаем. Я и съездил я районный центр посоветоваться.

Старик рассказывает, сверкая хитроватыми глазами. Он и не скрывает своей хитрости.

— Глуховат я стал, — говорит дедко, — да то к добру. Жинка не так скажет — не слышу. В колхозе лошадь прикажут по пустому делу запречь, — а я будто не слышал. Ну, а со старого какой спрос!

В Литве нашими спутницами между Каунасом и Клайпедой были две учительницы: Фелиция Гуджюте и Алдона Юргайтите. Обе они работают и учатся заочно а Вильнюсском университете.

Подружки ездили в колхоз к родителям Фелиции. Славно погостили! Хорошо бы еще побывать и дома у Алдоны в деревне Манкунай, но сегодня вечером им непременно нужно встретиться со своим директором. Что делать? Помог дорожный случай. Мы обгоняем мотоциклиста. «Наш директор!» — кричат Алдона и Фелиция. Останавливаемся, и девушки дотолковываются с Иозасом Милисом о каких-то там своих школьных делах. Теперь можно спокойно ехать в деревню Манкунай, и мы подвозим их туда.

Мы ехали по Латвии — из Лиепаи в Вентспилс — и подвезли старика в домотканном костюме, столь медлительного и немногословного, что за пять километров только и сумели узнать от него, что живет он на хуторе и ходил в лавку за кофе. Старик степенно поблагодарил нас, сняв рыжую фетровую шляпу, и чинно зашагал к одному из тех хуторов, где, нам подумалось, течет неторопливая и немногословная жизнь.

Сканы стр. 1 2 3

окончание рассказа →